Темная сторона туризма

Все мои предыдущие статьи объединяла общая мысль, что активный туризм хорош во всех отношениях – это знакомство с достопримечательностями Земли в компании сильных людей, дружба, физическое и личностное развитие и т.п. Во всех своих статьях я расхваливаю туризм, поэтому будет честно, если я в одной своей статье его поругаю. Есть ли у туризма тёмная сторона? К сожалению – да. Об отрицательных сторонах туризма мне хочется поговорить, чтобы предостеречь наш турклуб и наших туристов, особенно – новичков, которых мы познакомили с походной жизнью, от ложных путей. Не считая свой туристический путь единственно верным, тем не менее, хочу рассказать о путях, которые считаю ложными, потому что уже столько всего насмотрелся и наболело.

Рассказывать о темной стороне я начну с наибольших опасностей и закончу наименьшими, не делая разницы между туризмом и альпинизмом. Организационно и идеологически альпинизм и туризм – разные вещи. Альпинисты себя туристами не считают. Но и альпинисты и горные туристы ходят в одни и те же горы, используют одинаковое снаряжение и подвергаются общим опасностям.



Риск – самая главная опасность. Полностью риск исключить нельзя, о чем свидетельствуют памятные таблички, которые мы можем видеть в таких местах, в которых погибнуть, казалось бы, просто невозможно. Риск бывает оправданным и неоправданным.

Примером неоправданного риска может быть случай, когда участник сдуру, чтобы показать молодецкую удаль, лезет на скалу без использования скального снаряжения. Хотя эта скала не является препятствием на маршруте, а лишь частью рельефа, который мы проходим стороной. Возможно, что такой человек является каскадером или просто получает удовольствие от владения совершенным телом, но таких людей один на тысячу. Даже если такой турист умеет лазать по скалам, то он может подать плохой пример другим участникам. Поэтому такое лазание сразу должно позиционироваться как шоу, а попытки повторить его другими участниками - пресекаться. Знаю случай, когда такой турист долазался (остался жив, но больше уже не лазает), а ведь был руководителем походов.

Если цель похода – восхождение на вершину в высокогорье, то риск неизбежен. К ЧП могут привести лавины, камнепады, резкая смена погоды. Риск можно минимизировать, например, спуститься с горы до обеда (во второй половине дня возрастает лавиноопасность), но полностью исключить его нельзя. Конечно, можно себя утешать тем, что у вас хорошее снаряжение, опытный руководитель, что вы не сделаете глупых ошибок, что команда тренированная… Поверьте, все так рассуждают. Поэтому, решая пойти в поход, узнайте факторы риска и решите для себя, является ли риск для вас приемлемым или неприемлемым. На мой взгляд, определить неприемлемость риска очень просто. Посмотрите в глубину своего сердца и спросите себя, отпустили ли бы вы в поход, в который собираетесь, ваших детей (если они у вас есть) или дорогих вам людей? Если нет, то и вам там делать нечего. Кстати, вы знаете, что семейную пару принято на маршруте ставить в разные связки, чтобы дети не остались круглыми сиротами?

К проблеме оправданного/неоправданного и приемлемого/неприемлемого риска близка проблема быстрого старта команды и её руководителя. Предположим, команда прошла простой маршрут, затем ей хочется пройти маршрут посложнее, и т.д. Казалось бы, есть разработанная еще в советское время система категорирования походов, когда команда постепенно выбирает походы, начиная с первой и по пятую категорию сложности. Увы, за 15 лет хождения по горам я убедился в несовершенстве системы категорирования. В горах это может быть неправильно проставленная категория перевалов. Еще хуже обстоит дело с водными походами (сплавами). Если в туризме по горам есть важный сдерживающий фактор – через перевал придется идти самому с тяжелым рюкзаком, а значит, некоторая физическая форма у туриста должна быть, то на воде этого нет. Я вообще не понимаю, как категорируют реки. Ведь в один и тот же сезон уровень воды может быть совершенно различным. Воды может быть много, и вас пронесет мимо препятствий, а может быть слишком много, и ваш катамаран разобьет о скалы. Также река может вообще не вскрыться. Я знаю руководителя похода, который отправил под лёд 20 туристов, которые чудом остались живыми. Он просто не предполагал, что на реке могут быть снежные мосты. Представим, что команду водников три раза пронесло, они уже претендуют на высшие категории сложности, но пронесет ли их в четвертый раз?

Казалось бы, в горном туризме в отличие от водного всегда есть возможность присесть, подумать и отменить восхождение. Но в горах тоже есть много опасностей, которые начинающий руководитель просто не заметит. Здесь есть следующий ложный путь – подмена опыта тренированностью. Сколько раз я слышал: «Мы будем тренироваться, у нас есть два года, чтобы подготовиться к походу!» Где вы будете тренироваться? На скалодроме и ледодроме, на реальных скалах в ближайших окрестностях? Но это даст вам тренированность, то есть ловкость, силу, выносливость, а откуда возьмется опыт? Как вы научитесь оценивать лавиноопасность, как вы выберете скальный участок, на котором минимум риска камнепада? Из статей в Интернете? На это мне начинающие руководители в лучшем случае отвечают, что поедут на спортивные сборы в альплагерь. А вы уверены, что там вас этому научат? Там вас научат ходить в связках, подниматься и спускаться по перилам, то есть решать тактические задачи. А стратегические? У меня в силу стечения обстоятельств (и дурости руководителя похода) было незапланированное первопрохождение скального участка по западной стене пика Птица на Байкальском хребте, которое было оценено мастером спорта как 4А. И чему я научился? Честно скажу, что ничему. Моя задача была не тормозить, ловко жумарить и не истерить, когда вокруг летали камни размером с чемодан. Какой вывод? Тренированность и опыт не равны компетентности.

По своему опыту хождения по Уралу, Алтаю и Сибири я скажу, что конкретную горную страну начинаешь понимать только после пятого похода по ней! Может быть, конечно, это я такой тупой и у других всё-таки быстрее, поэтому я готов поверить, что после третьего. А это значит, что «лестница» восхождения по категориям сложности никуда не годится. На мой взгляд, приемлемое развитие – это ходить лет пять в одной команде с опытным руководителем/проводником, а потом делить команду, когда она естественным путем разрастется, в ней появятся разные люди и интересы. Это в идеале. Есть еще два пути – нанимать инструктора, который очень хорошо знает гору, или самим выбирать популярные маршруты, по которым имеется исчерпывающее описание и где на месте можно встретить группы, чтобы узнать оперативную обстановку. Но эти простые решения сталкиваются с другой потребностью – желанием быть первопроходцем или, по крайней мере, в наш век индивидуальности, – желанием быть не таким как все. Только в этом мало кто себе может признаться.

Когда я спрашиваю руководителя, почему он не хочет идти стандартным маршрутом, и слышу ответ, что это уже не его уровень, я содрогаюсь. Был руководитель, который отказался идти со мной на восхождение на Вилючинский вулкан, сказав, что это не его уровень и не его команда, и погиб на другом вулкане. Один из признаков ложного пути – высокомерие по отношению к «простым» вершинам.

О ближайшем спутнике риска мы еще поговорим. С моей точки зрения, рисковость – это потеря жизненных ориентиров. Один из альпинистов мне сказал: «Ну и что? У меня половина друзей в могилах. Лучше умереть молодым и здоровым, чем старым, больным и в какой-нибудь дыре». Вы готовы пойти в поход с руководителем, у которого такая система ценностей? Мне кажется – это ложная система ценностей, когда всё богатство современной жизни подменяется риском и ложным чувством героизма.

Я неоднократно слышал, что альпинизм (и горный туризм) считается самым опасным из классических видов спорта. Конечно, сейчас есть виды спорта и поопаснее – например, прыжки со скал в особом костюме с крыльями (как называется – забыл, да и не хочу знать). Это всё сейчас называется дурацким словом «экстрим». Вы готовы выбрать для себя самый опасный вид спорта?

Еще пример риска – походы в одиночку. Мне кажется, с половиной туристов-одиночек, которых я встречал на маршрутах, было что-то не так. Например, у Отортена мы встретили туриста, который собирался на Маньпупунёр, но ковылял обратно, так как подвернул ногу. Очевидно, что проблемы со здоровьем или снаряжением могут поставить одиночного туриста на грань гибели. А если поход проходит по популярной местности, и есть кому прийти на помощь? Вот вам обратный пример. Мы были в походе по природному парку Ергаки. Когда мы поставили лагерь, мы с трудом отогнали двухгодовалого медведя (самый дурной возраст, когда медведицы уже рядом нет, а осторожность еще не выработана). Вернувшись домой, мы узнали, что этот медведь задрал туриста-одиночку, с которым мы разговаривали пол дня назад.

Заканчивая тему риска, хочу сказать, что 200 лет назад в нашей стране те, кто погиб сдуру – катаясь на качелях-каруселях, на ледяных горках, в пьяной драке и т.п., приравнивались к самоубийцам. Их было запрещено хоронить на общих кладбищах - зимой вырывалась общая яма, которая закапывалась весной, читалась одна короткая молитва. Хотя это цинично звучит, но, на мой взгляд, это здоровая реакция общества – относиться к туристам, идущим на высокий риск, как к потенциальным самоубийцам. А в туристической среде такие люди – герои. Будучи директором туристического клуба, я могу навлечь на себя гнев туристов, если скажу, что я в этом вопросе на стороне обычных людей. Видимо, я всё-таки не настоящий турист.



Казалось бы, активный туризм – это командный вид спорта. И я в своих статьях много пишу о пользе туризма для выстраивания человеческих отношений. Но всегда ли это так?

Кажется, сейчас даже далекие от туризма и альпинизма люди посмотрели фильм «Эверест» (видимо, я всё-таки не настоящий турист, честно скажу, я не смотрел). И зрителям фильма открылась горькая правда. Раненых, больных никто не спасает. Их бросают на склоне и продолжают путь наверх. Отчасти потому, что в большинстве случаев спустить их вниз уже нельзя. Но даже и когда можно – за восхождение заплачены такие деньги, что существует лишь одна цель – вершина, и ради неё люди готовы перешагивать через трупы в буквальном смысле.

Казалось бы, Эверест - это особый случай. Но когда я это обсуждал с инструктором, который водит по Кавказу, он мне ответил, что на Кавказе сейчас устанавливаются такие же нравы! Туристы приходят в сборные коммерческие группы, платят хорошие деньги, они не знают других участников и не испытывают к ним дружеских чувств (по крайней мере, в начале похода), зато они четко знают, что они заплатили за набор услуг и достижение цели. Сразу хочу сказать, что я не против коммерции и считаю, что труд должен оплачиваться, и если туристы не хотят платить своему руководителю, то, возможно, они не уважают его затраченное время и труд. Поэтому дело не в коммерции, а в том, что туризм превращается в одно из развлечений в обществе потребления. Другой стороной общества потребления становится то, что ко мне иногда приходят туристы, которые были в походе на Кавказе, но которые не умеют ставить палатки, разводить костер и готовить еду.

В одном из фильмов я говорю о том, что мы радуемся, когда в походах рождаются новые семьи. Пересматривая фильм, я теперь краснею на этой фразе. Что делать, если после похода разрушаются старые семьи? У меня была помощница, которая собственную похоть превратила в основную туристическую цель. Она выбирает самого симпатичного мужчину в походе, и для неё не важно, что у него, например, жена и трое детей. Сперва я думал, что это случайность, с кем не бывает, все взрослые люди, не устраивать же партсобрания… Потом я обнаружил, что она девушек делит на две категории: те, кто может составить ей конкуренцию (она их травит) и нет. Потом она стала ухитряться крутить несколько романов за поход. Можно это, конечно, воспринимать как дополнительный походный сервис. Но парней после похождений моей помощницы мы стали терять (кому нужны скандалы в городе?) Когда туристические цели были забыты и обстановка стала принимать откровенно бордельный характер, несколько туристов подошли ко мне и сказали, что если эта девушка еще в каком-либо виде будет в походе (руководительницей, помощницей или просто туристкой), то они в поход не пойдут. И действительно, она в итоге разнесла коллектив вдребезги. На мой вопрос: «Что же ты делаешь?» - она ответила буквально следующее: «И еще у десяти жен мужей уведу». То есть она разврат превратила в вид спорта. Потом эта особа возглавила екатеринбургский филиал детской школы путешественников, затем – координирует Школу туризма в одном популярном турклубе. Я же сделал вывод, что гнать надо блядей из тургруппы и тем более нельзя подпускать блядей к детям. А первый признак знаете какой? Эта, не могу сказать, что девушка, ни одной мысли не могла сформулировать без использования слова «хер». У читателя статьи может сложиться впечатление, что я преувеличиваю ради художественности и рассказываю о вымышленных персонажах. Поэтому я иногда буду называть фамилии. Имя этой особи женского пола – Олеся Берендеева.

Помимо потребительского отношения к туризму, еще одна опасность заключается в том, что в информационном обществе люди клюют на брендовые названия. Почему вы собрались восходить на эту вершину? Потому что в интернете прочитали, что это круто, модно, что все там были? И поэтому вы готовы идти туда с первым попавшимся коллективом, никого не зная в нём?

А есть ли разрушение командного духа в самодеятельном туризме? Есть, и еще как! Вот пример. На Приполярном Урале к моей группе подошли две девушки. Парни окружили их заботой и вниманием. Как вы здесь оказались? Что две девушки одни делают в таких горах? Мы сводили их на высшую гору Урала - Народную. Очарованность девушками ушла тогда, когда мы их расспросили, а как они здесь ходят. Ответ был примерно таким: «Мы потусили несколько дней с латышами, потом они нам надоели и мы тусили с такими-то…». По сути, это паразитки. Это какая-то извращенная форма индивидуализма. Это не одиночный поход, а формат в стиле «мы не члены группы, у нас нет никаких обязательств, но мы будем паразитировать и тусить с вами до тех пор, пока нам интересно». Кстати, девушки происходили из хороших туристических семей. Это, конечно, вопиющий случай, но сколько сейчас развелось туристов, которые хотят идти в поход, но на особых условиях: с ограничением по виду работ, по переноске тяжести, по размещению в палатках и т.п. На Школе руководителей я объясняю, что мы не можем похвастаться тем, что мы работаем с «трудными клиентами». Трудный клиент – это, как правило, и трудный член коллектива. А нам достаточно природных трудностей. В походе может быть только один вид клиентоориентированности – это умение «клиента» ориентироваться на местности.



Рассмотрим, как туризм влияет на головной мозг - от физиологии до качеств личности.

Ближайший спутник риска – адреналин и связанный с ним кайф от выделяющихся эндорфинов как средства обезболивания. Выбирая маршрут, подумайте, что вас туда влечет? Красивые виды или адреналиновый кайф? Несколько лет назад был нашумевший случай, когда группа водников собралась делать первопрохождение по какому-то ущелью в Китае. Специалисты оценивали вероятность остаться в живых в 40%. Группа это знала и вышла на маршрут. Они герои? А может, просто адреналиновые наркоманы?

А знаете, чем глушат адреналин, когда в конце дня после сплава такое состояние, что всего трясет и не можешь уснуть? Правильно, водкой. О вреде алкоголя, кажется, сказано уже столько всего, что можно не повторяться. Поэтому буду краток. Есть ситуативный алкоголизм, когда человек может быть адекватным на работе и дома, но в определенных повторяющихся ситуациях напиваться. Есть целые туристические коллективы, которые являются ситуативными алкоголиками и лозунг которых «Пошел в лес – возьми бутылку». Было это когда-то и в моем коллективе. Мы начинали водить группы вместе с Романом Катаевым. Я не видел ничего плохого в том, что один раз за поход люди выпьют. Поначалу так и было. Коллектив распался на две группы тогда, когда мне надоело видеть каждый вечер пьяные рожи и слышать призывный крик Романа: «Кому вкусненького?» Иногда ситуативный алкоголизм превращается в хронический. Знаю пример, когда руководитель похода шёл после него кодироваться.

Поэтому, прежде чем присоединиться к группе, узнайте, может быть, эти люди просто адреналиновые наркоманы и алкоголики, как команда спортивных водников турклуба «Уральские тропы». Это же касается и «матрасных сплавов» (легких сплавов, где нет препятствий и не надо грести) и где водку можно грузить на катамаран ящиками.

Иногда личностной проблемой туриста является гипертрофированное чувство собственной важности. Признайтесь, после сложного категорийного похода вы чувствуете свою принадлежность к касте избранных, что вы особенные люди, способные пройти дождь и снег и стоять на вершине, где весь мир был у ваших ног? Конечно, нет? А для чего вам тогда справка из маршрутно-квалификационной комиссии, подтверждающая ваш опыт? Чтобы вас смогли взять в еще более сложный поход? Да бросьте, система выпуска групп на маршрут давно прогнила, и сейчас можно пойти в поход куда угодно, хоть на Эверест, вообще без опыта. А к справкам, которые мне показывают новички, я после некоторых случаев стал особенно внимательным.

После восхождения на Белуху (высшая вершина Алтая и всей Сибири) мы зашли на турбазу «Высотник» и обнаружили, что там можно купить сертификат какого-то сибирского клуба – красивую бумажку, подтверждающую, что вы были на Белухе (в качестве доказательства надо было показать фотографию). Справка стоила денег, и участники задумались. Я сказал им: «Зачем вам справка? Повесить на стену? Повесьте на стену лучше фотографию, где вы на Белухе». Участники согласились, а ведь и действительно, зачем справка, когда есть фотография? Потом участники мне признались, что жалели, что не купили справку. Ведь эта справка, по сути, признание обществом наших спортивных достижений. И в этом нет ничего плохого.

Но на что вы готовы пойти ради справок? Вы готовы пойти на менее интересный маршрут с «наматыванием» перевалов, с бессмысленными переходами ради удлинения километража, чтобы набрать нужную категорию сложности? Что для вас важно – интересный маршрут или справка с высокой категорией? А если маршрут не получится пройти, готовы ли вы его сфальсифицировать в отчете? Например, якобы прошли перевал, но фото нет, так как шли в облаке и под дождем? Фальсификации в туризме, увы, не редкость. Например, такими фальсификациями занимался Роман Катаев, ставший кандидатом в мастера спорта и возглавивший собственную маршрутно-квалификационную комиссию (на случай суда по защите деловой репутации сразу предупреждаю, доказательства у меня есть). Эта комиссия – фабрика фальсификаций?

Казалось бы, люди всегда любили разные справки и побрякушки. Но безобидное ли это хобби? Я знаю руководителя, который, сводив группу в единственное двухнедельное путешествие по Приполярному Уралу, стал совершенно невменяемым, с ним невозможно стало общаться. Он на всё имеет свое категоричное экспертное мнение. Иногда я задаю себе вопрос, когда общаюсь на форумах в интернете, а остались ли вообще адекватные люди уровня кандидата в мастера спорта и выше? Очень надеюсь, что остались, только они на форумы не заходят.

Каучсёрфинг, автостоп, бродяжничество – гибель личности

Иногда мне приходят письма такого типа: «Я великий путешественник, еду автостопом от Владивостока до Питера. Хочу остановиться в Екатеринбурге и провести встречу с вашими туристами. Пустите переночевать и накормите». Знаете, что я им отвечаю? «Извините, вы нам совершенно не интересны». Но почему, ведь среди них попадаются уникальные люди? Действительно, попадаются, и у моей семьи есть подруга, которая так путешествует годами.

Почему же я не хочу, чтобы эти интересные люди встречались с моими туристами? Я уже написал о гибели человеческих отношений, а сейчас хочу написать о гибели личности самого туриста, к которой иногда приводит подобное бродяжничество. В течение трех лет я наблюдал за деградацией своего друга, который опустился с уровня руководителя похода до человека, который занимается воровством денег. Эта жизнь затягивает. Можно путешествовать годами, практически не тратя денег, находя «вписки» в квартиры и ездя автостопом с дальнобойщиками, которым нужны собеседники, чтобы не уснуть за рулем. Но это еще и жизнь без всякой ответственности. Как только общение и отношения начинают напрягать, как только «сменится ветер», можно в течение 10 минут сложить вещи в дорожную сумку и умчаться в поисках новых впечатлений и отношений … без всяких обязательств. Когда молодые люди спрашивают меня, стоит ли им так пожить, я отвечаю, что это ценный опыт, который позволит научиться выживать в незнакомом обществе и общаться с новыми людьми. Но решившись на это, сразу настройтесь на то, чтобы это вас не затянуло, чтобы вы смогли потом работать и создать семью. Бродяга – это очень древний персонаж, в 19 веке старцы-калики ходили по городам и рассказывали, как в Сибири летают грифоны и живут люди с пёсьими головами. Прежде чем приютить современного 18-30-тилетнего «старца» задайте себе вопрос, а действительно ли вам интересны его «рассказы о грифонах» и не обчистит ли он в итоге ваш кошелек?

Перечитав свою статью еще раз, я понял, что она может вызвать бурю негодования. Ведь я прошелся не только по людям, с кем мои пути разошлись много лет назад или с кем мои пути расходятся сейчас. Думаю, что у меня есть друзья, которые в этой статье узнают себя. Но я считаю, что статья и должна быть такой – пробуждать чувства и мысли.

Есть русская традиция - перед выходом из дома присесть «на дорожку». В туризме много путей. Я же предлагаю вам задуматься не о выборе конкретного похода, а о вашем глобальном пути в туризме. Сядьте на дорожку и подумайте…